Размер имеет значение

Одной из сенсаций прошедшего аукци­она стал уникальный «Бриллиант Элизабет Тейлор» весом 33,19 карата, проданный за 8,8 миллиона долларов. Чистейший камень категории D, по качеству сравнимый с легендарными «Куллинаном» и «Кохинуром», украшающими корону и скипетр Британской империи, был преподнесен Тейлор в 1968 году ее супругом Ричардом Бартоном. Элизабет обожала этот подарок и, несмотря на внушительный размер, носила кольцо почти каждый день, нередко демонстрируя его в фильмах. «В нем появляется такая жизнь и блеск, когда свет проходит через него, – говорила Тейлор. – Размер имеет значение, но также имеет значение и сила эмоций, которые он вызывает».

В начале ХХ века массивный квадратный камень с изумрудной огранкой принадлежал жене немецкого промышленника Альфреда Круппа, поставлявшего оружие для фашистской Германии. «Боеприпасами, изготовленными семьей Крупп, были уничтожены миллионы евреев, – вспоминает Тейлор. – Увидев его перед аукционом, я подумала: как прекрасно этот бриллиант будет смотреться на такой хорошей еврейской девочке, как я».

Элизабет любила вспоминать и забавную историю, связанную с этим кольцом и принцессой Маргарет, младшей сестрой британской королевы Елизаветы II. На одном из приемов в Лондоне принцесса спросила Лиз: «Это тот самый знаменитый бриллиант?» Тейлор подняла руку повыше, чтобы поймать им свет. «Он такой огромный! Это очень вульгарно!» – произнесла Маргарет и… тут же попросила его примерить.

Блуждающая жемчужина

Страсти на Christie’s разгорелись и из-за другого подарка Ричарда Бартона – знаменитой La Peregrina из испанской королевской сокровищницы. Грушевидная жемчужина весом 55,95 карата редкого ярко-молочного цвета считается самой крупной в мире. В переводе с испанского ее название означает «странница». И La Peregrina действительно много путешествовала по свету, переходя от одного владельца к другому.

В XVI веке жемчужина стала свадебным подарком Филиппа II королеве Англии Марии I Кровавой (в честь которой назвали знаменитый коктейль), поэтому ее можно увидеть на нескольких королевских портретах. После смерти Марии драгоценная «странница» отправилась к испанским берегам и стала собственностью правивших там Габсбургов. Именно La Peregrina изображена на портрете принцессы Маргарет кисти Веласкеса. Следующими владельцами удивительной жемчужины были Бурбоны – Жозеф Бонапарт и Наполеон III. Последний, будучи знатным авантюристом, постоянно нуждающимся в деньгах, продал жемчужину британскому аристократу – маркизу Аберкорну. И уже у семьи Аберкорн в 1969 году Ричард Бартон выкупил ее для своей Лиз.

Актриса сама придумала дизайн колье с жемчужиной, рубинами и бриллиантами, а потом ювелиры Cartier мастерски воплотили в жизнь эту идею.Интересно, что из-за своего большого веса La Peregrina нередко выпадала из оправы. Например, супруги Гамильтон теряли ее дважды – в Букингемском дворце и на диване Виндзорского замка. В своей книге «Мой роман с драгоценностями» Тейлор рассказывает, что во время одной из вечеринок обнаружила, что жемчужины больше на ней нет. Сначала она испугалась, а потом обратила внимание на то, что ее любимый щенок грызет какую-то косточку. Каково же было ее изумление, когда оказалось, что это и есть пропавшая La Peregrina. Причем на ней не было ни царапины!

Итальянский – это Bvlgari

Ричард Бартон любил говорить, что единственное слово, которое Лиз знала по-итальянски, – это Bvlgari. В римский бутик марки на Виа Кондотти актриса частенько забегала во время съемок «Клеопатры», чтобы полюбоваться элегантными украшениями и пообщаться с их создателем – Джанни Булгари. Именно тогда Элизабет познакомилась с главной любовью своей жизни – британским актером Ричардом Бартоном, который дважды становился ее мужем. Вспоминая о тех временах, он как-то заметил: «Я научил ее пить пиво, а она познакомила меня с Bvlgari». В бутике на Виа Кондотти Бартон приобрел для Лиз свой первый подарок – подвеску-брошь с 18-каратным изумрудом за 100 тысяч долларов. Позже он купил еще и изум­рудное ожерелье от Bvlgari, ставшее единственным украшением Лиз на их первой свадьбе в 1964 году.

Когда к этим драгоценностям присоединились серьги, кольцо и браслет, весь гарнитур получил название The Grand Duchess Vladimir Suite из-за сходства с дореволюционными украшениями российских аристократов и Владимирской тиарой из сокровищницы Романовых. На аукционе Christie’s входившая в парюру подвеска с колумбийским изумрудом ушла с молотка за 6,5 миллиона долларов, установив сразу два ценовых рекорда – на украшение с изумрудами и на сами изумруды в пересчете за один карат.

Великолепный «Тадж-Махал»

В 1972 году, когда Элизабет Тейлор исполнилось 40 лет, Бартон подарил ей ожерелье, украшенное огромным бриллиантом с поистине выдающимся провенансом. «Тадж-Махал» в форме сердца с высеченной на нем надписью на фарси «Любовь вечна» в XVII веке преподнес своей любимой жене Мумтаз-Махал император Великих Моголов Шах-Джахан. По легенде, когда Мумтаз-Махал неожиданно скончалась, горе императора было столь безутешным, что он повелел построить в память о ней великолепный мавзолей Тадж-Махал – одно из семи чудес света. Ричарда Бартона сильно впечатлила эта история. «Я бы хотел купить Лиз сам Тадж-Махал, но его слишком дорого будет перевезти, – рассказывал он. – Поэтому остановился на этом бриллианте. В нем так много каратов, что это почти репа». Оригинальную шелковую ленту, на которой находился кулон с бриллиантом, Тейлор заменила массивной золотой цепочкой с рубинами от Cartier. Оба актера считали, что подобные подарки – хорошая инвестиция. «Если люди больше не захотят видеть нас с Лиз на экране, мы сможем продать пару этих побрякушек», – говорил Бартон.

В том, что касается выгодного вложения денег, Элизабет и Ричард оказались правы: «Тадж-Махал» с эстимейтом в 300–500 тысяч долларов был продан на Christie’s за рекордную сумму 8,8 миллиона.

Коллекционерша мужей и бриллиантов

Ричард Бартон был отнюдь не единственным мужчиной, дарившим Тейлор роскошные подарки. Яркой, жизнерадостной, сексуальной, взбалмошной и экстравагантной Лиз везло на щедрых поклонников. Только официальных замужеств в ее жизни было восемь. В то время это выходило за рамки всех этических норм – но кто бы посмел осудить «королеву Голливуда»! За ее бурными романами следили миллионы фанатов. Собственно, Лиз и стала первой кино­звездой в современном понимании этого слова – женщиной, притягива­ющей всеобщее внимание, шокирующей своими скандальными выходками и вызывающей восхищение не только талантливо сыгранными ролями, но и эффектной манерой одеваться, роскошными украшениями и нарядами от кутюр.

Первое бриллиантовое украшение – колечко за 50 тысяч долларов досталось Лиз еще в 18 лет от ее первого мужа, Конрада «Ники» Хилтона, наследника знаменитой гостиничной сети Hilton (и будущего дедушки светской львицы Пэрис Хилтон). Он положил начало ювелирной коллекции актрисы.

Щедростью славился и третий муж Элизабет – кинопродюсер Майкл Тодд, который был старше актрисы на 25 лет. Одним из его самых прекрасных даров оказалась бриллиантовая тиара 1880 года, которую он вручил Лиз со словами «Ты – моя королева». Тиара украшала голову госпожи Тейлор во время церемонии вручения премии «Оскар» в 1957-м, когда лучшим фильмом года признали «Вокруг света за 80 дней», где Майкл Тодд выступил в качестве продюсера. Но совместная жизнь Майкла и Элизабет продлилась недолго. Он трагически погиб в автокатастрофе спустя всего полтора года после свадьбы. А «Бриллиантовая тиара Майкла Тодда» стала еще одним топ-лотом аукциона Christie’s и ушла с молотка за 4,2 миллиона долларов.

Роскошь vs Оригинальность

Элизабет Тейлор всегда отличалась страстью к драгоценностям с бриллиантами, рубинами, изумрудами, сапфирами, обладающими музейной ценностью. Однако в ее коллекции есть и украшения поскромнее. Например, золотое ожерелье с жетонами из слоновой кости для прохода в оперу XVIII–XIX веков (эстимейт 1500–2000 долларов). Оно принадлежало Эдит Хэд – художнице по костюмам, которую в Голливуде считали легендарной личностью. Именно она придумала образ Одри Хепберн для «Римских каникул» и «Сабрины», принесший той заслуженный «Оскар»; одевала Бетт Дэвис в фильме «Все о Еве» и Грейс Келли в «Поймать вора». Элизабет Тейлор познакомилась с Эдит во время съемок фильма «Место под солнцем» и потом очень с ней сблизилась. Впоследствии Лиз даже называла Эдит Хэд своей второй мамой и часто консультировалась с ней по поводу нарядов.

По воспоминаниям самой госпожи Тейлор, она всегда восхищалась этим ожерельем, и Эдит Хэд, которая не могла этого не заметить, пообещала завещать его Лиз и сдержала слово. Впоследствии ожерелье стало одним из излюбленных украшений актрисы.

Маленькое желтое платье

На серии аукционов Christie’s были представлены не только ювелирные украшения Элизабет Тейлор, но и около 400 предметов гардероба и аксессуаров из ее коллекции. Лиз считали неутомимой модницей: она выбирала наряды сама и могла месяцами охотиться за каким-нибудь замысловатым клатчем с перьями или расшитыми пайетками ковбойскими сапогами.

«Элизабет Тейлор наслаждалась жизнью. Ее коллекция одежды рассказывает о том, какой это труд – быть звездой», – сказала Мередит Этерингтон-Смит из департамента моды Christie’s. В шкафах Лиз хранились десятки нарядов от Dior, Chanel, Versace, многие из которых сейчас являются предметами музейного уровня. Одним из главных лотов на торгах стало маленькое желтое шифоновое платье, в котором актриса в первый раз выходила замуж за Ричарда Бартона.

Роман Лиз и Ричарда действительно стал одной из самых ярких и романтичных историй любви ХХ века. Их отношения начались с того момента, когда на съемках «Клеопатры» Тейлор и Бартон продолжили целоваться уже после того, как режиссер сказал «снято». В то время оба актера были несвободны, но на глазах у всех совершали совместные прогулки на яхте и занимались любовью везде, где только можно. Первый брак с Бартоном, длившийся 10 лет, оказался для Тейлор самым продолжительным. Но отнюдь не безоблачным. Пара то сходилась, то расходилась, Лиз закатывала страшные истерики, Бартон изменял, а потом осыпал жену бриллиантами, оба страдали от алкогольной зависимости. Впрочем, актеры не раз признавались в том, что, несмотря на все это, безумно любили друг друга.

Икона поп-арта

Культовый американский художник и основатель поп-арта Энди Уорхол, конечно, не мог пройти мимо такого явления поп-культуры, как Элизабет Тейлор. Актриса вдохновила его на создание целой серии работ. Мик Джаггер вспоминал, что когда он приходил в студию Уорхола позировать для портрета, все помещение было завалено холстами с лицом Элизабет. «Если бы в следу­ющей жизни я стал перстнем на пальчике Лиз Тейлор, то это было бы очень эффектно», – заявил как-то сам художник. Он восхищался красотой, внутренней силой и чувством стиля актрисы, представляя ее на своих полотнах в образе то очаровательной девушки-ребенка, то недоступной богини экрана.

Уорхол посвятил Тейлор более 50 картин с использованием шелкографии, кадров из фильмов, вырезок из газет, рекламных постеров.

Художник смело раскрашивал ее лицо в разные цвета. Так, «Лиз № 5» завораживает ярко-бирюзовыми тенями для век, благодаря которым бесподобные глаза актрисы кажутся еще более выразительными. А у «Серебряной Лиз» красные губы будто «просачиваются» на холст за пределы своего контура, а кожа светится всеми оттенками розового. В 2011 году шелкография Энди Уорхола «Мужчины ее жизни» по мотивам жизни Тейлор ушла с молотка за рекордную даже для этого художника сумму в 63,3 милли­она долларов.

На аукционе Christie’s цветная литография «Лиз» Энди Уорхола, датируемая 1964 годом и подписанная «Элизабет с любовью», была продана за 662 тысячи долларов.